Начало истории школы и воспитания как особых сфер об­щественной деятельности восходит к эпохе цивилизаций Древ­него Востока, зарождение которых относится к 5 тысячелетию до н.э.

Уже в эпоху позднего неолита в различных регионах мира стали появляться первые симптомы разложения первобытной формации. Этот процесс был многовековым, исторически дли­тельным. Разновременность возникновения новых общественных структур приводила к тому, что наряду с новыми способами социализации подрастающего поколения сохранялись и старые формы воспитания. В древнейших государствах, пришедших на смену архаичным союзам племен, воспитание и обучение осуществлялось по пре­имуществу в семье. В переходную от общинно-родового к рабовладельческому строю эпоху в древних цивилизациях Востока со­хранялись и видоизменялись прежние традиции семейного вос­питания. Педагогические прерогативы патриархальной семьи были закреплены уже в таких литературных памятниках Древнего Вос­тока, как Законы вавилонского царя Хаммурапи (1750 до н. э.), книга Притчей иудейского царя Соломона (начало 1-го тысячеле­тия до н. э.), индийская Бхагавадгита (середина 1-го тысячелетия до н. э.) и др.

Так, в "Притчах" мы читаем: "Слушайте, дети, наставления отца и внимайте, чтобы научиться разуму". Основная педагоги­ческая идея "Притчей" — призвание отца быть наставником, по­читание родителей: "Мудрый сын радует отца, а глупый человек пренебрегает матерью своей".

Одновременно с укреплением, общественных государственных структур для специальной подготовки чиновников, жрецов, вои­нов постепенно начал складываться и новый социальный инсти­тут — школа.

Школа и воспитание в государствах Древнего Востока разви­вались под воздействием разнообразных экономических, соци­альных, культурных, этнических, географических и других фак­торов. Хотя хронологически существование этих цивилизаций не совпадало, тем не менее, им были присущи сходные структуры, в том числе — воспитания и обучения. Такая общность — объек­тивное следствие того, что возникновение школы пришлось на переходную эпоху — от общинно-родового строя к социально дифференцированному обществу. Подобная типологичность под­тверждается тем, что древние цивилизации имели принципиаль­но общее в сфере воспитания и обучения, несмотря на то, что существовали изолированно друг от друга.

Убедительным аргументом в пользу такой типологичности служит история древних цивилизаций Южной Америки, возник­ших в 3 — 2 тысячелетиях до н. э. Не будучи связаны с остальным миром, они, тем не менее, выработали опыт обучения и воспита­ния, сходный с опытом древних цивилизаций Древнего Востока.

Воспитание стало определяться главным образом обществен­ным и имущественным состоянием человека, т. е. утратило свой единообразный характер. Оно все более отрывалось от непосред­ственных интересов и потребностей детей, постепенно превратив­шись в подготовку к будущей взрослой жизни. Это, с одной сторо­ны, усилило оппозицию детей миру взрослых, а с другой — воспи­тание стало принимать более жесткий, авторитарный характер.

Переходный период, когда зародились первые человеческие цивилизации, характеризовался глубинными переменами в практике воспитания и обучения: качественно менялись способы передачи культурного наследия предков от взрослых к детям. Возникали специальные образовательные структуры для обучения подрастающего поколения.

В эту эпоху как бы завершался дописьменный период истории, когда речь и пиктографическое (рисунчатое) письмо как главные способы передачи информации приблизительно с 3 ты­сячелетия до н. э. начали частично заменяться собственно пись­менностью — клинописной и иероглифической.

Возникновение и развитие письменности — важный фактор и спутник генезиса школы. При переходе от пиктографического письма к логографии, передававшей не только общий смысл речи, но и членение на отдельные выражения и слова (египетские и китайские иероглифы, шумерская клинопись), письмо становится технически более сложным и требует специального обучения. Дальнейшее развитие письма, связанное с появлением сначала слогового (в древней Ассирии), а затем фонетического (в древней Фини­кии) письма, привело к упрощению и облегчению обучения грамоте, что увеличивало "производительные возможности" школы.